Неевклидовы люди - Мария Фомальгаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы к кому? – спрашивает звездочка матерым басом.
Только сейчас вижу, что звездочка на деле оказывается здоровенным мужичарой вдвое больше меня.
– Э-э-э… к начальнику вашему.
– По какому вопросу?
– Так это… по поводу преступления.
– Преступление, что ли, совершили?
Холодеет спина, вот сейчас меня и арестуют.
– Да нет. Наоборот.
– Это как, наоборот?
– Ну… так… другой человек преступление… совершил… а я рассказать пришел… чтобы преступление раскрыли…
– А, так это вам не к начальнику, это вон…
Мужичара указывает на дверь слева.
– Б-большое спасибо.
Стучу. Никто не откликается. Вот этого терпеть не могу, когда стучу, а за дверью тишина, и черт пойми, есть там кто-нибудь, или нет, и занят он, или не занят, и если не занят, то чем…
Смотрю сквозь двери. Сколько раз зарекался так делать, столько раз смотрел. Сквозь двери.
За дверью одна звезда. Не сильно большая, не сильно маленькая, из таких, про которые сразу ничего и не скажешь.
Вхожу – в любую минуту готовлюсь вылететь обратно под грозный окрик «Я занят!»
– Входите, входите, что вы как не родной… слушаю вас.
Откашливаюсь.
– Понимаете, тут дело такое…
– Телефон украли?
– Не… тут, понимаете…
Ловлю себя на том, что не знаю, как это сказать.
– Я… звезды вижу.
– Астроном, в смысле? У меня сын вот тоже мне мозги вынес, купи ему телескоп…
– Да нет. Смотрю на людей… а в голова у них вижу звезды. Ну… умы человеческие как звезды отображаются.
– Интересно, интересно… – человек за столом постукивает пальцами – Только это вам не ко мне…
Подхватываю:
– …хотите сказать, мне к психиатру надо?
– М-м-м…
– Нет, я к вам. Вы уж сначала дослушайте, а потом решайте, куда меня, в дурку меня или еще к кому…
– Ну, хорошо… говорите, говорите… – кивает человек. Наконец-то смотрю на человека, а не на звезду внутри него. Молодой парень, интересно, сколько лет его сыну, года три или пять, или сколько там, не знаю…
– Так вот. Смотрю на людей, и вижу звезды. В головах. У кого побольше, у кого меньше…
– Души?
– Возможно… А недавно у нас на работе человек один появился…
– А у него звезды нет?
Меня передергивает:
– А вы откуда знаете? Тоже, что ли, видите?
– Нет. Догадался. И что у него, пусто там, в голове?
– Да нет. Темно. Чернота такая, как…
– …черная дыра?
– Вот-вот. Черная дыра. А потом я что заметил… он, человек этот, так вот ходит, к кому-нибудь приближается…
– А вы, извиняюсь, где работаете?
– А-а-а… так это… – чувствую, что краснею, – Блинная у нас на углу, «Первый блин», вот я там блины подаю…
– Это откуда блинами за километр пахнет? Слушайте, работа мечты… может, мне тоже бросить всё на хрен, пойти блины разносить?
Выжимаю из себя улыбку.
– Так что вы говорили, человек этот… Как его зовут-то, кстати?
– Тэ… Тимофей… Тимур… Не знаю. На Тэ как-то… Ну вот… подойдет к кому-нибудь заказ принять… и смотрю… вы видели, как черные дыры звезды в себя втягивают?
Парень за столом хмурится.
– М-м-м-м… видел что-то… в телевизоре… Хотите сказать, он вот так же из людей свет вытягивает?
– Ну…
– И свет после этого в людях…
– …гаснет.
– А люди…
– …не умирают, нет.
– Ну, уже хорошо. А вы-то сами как думаете, это что такое? Души? Энергия какая-нибудь жизненная?
– Гхм… не знаю.
– Видите, и не знаете?
– Ну так мне же никто не сказал, что это такое… В детстве пальцами в людей тычу, а там у них в голове чи-во, и мать по рукам хлопает, не балуйся…
– А может… а может, оно людям и не нужно вовсе, сияние это?
– Ну, если есть, значит, нужно.
– Не факт. Аппендикс вон не нужен… зубы мудрости…
– Не, аппендикс, говорят, штука нужная, там бактерии какие-то для иммунитета…
Человек за столом вздрагивает:
– Да вы понимаете, что мне не за что его арестовывать? Я как сказать должен, вы арестованы за похищение… чего?
– Ну… Да я и сам не знаю, что делать… Это я так… рассказать…
– Ну, хорошо, спасибо, что сообщили, – он пожимает мне руку, сильно, энергично, – разберемся.
Смотрю на него. Понимаю, что ничего он не разберется.
Знакомое лицо…
…нет, показалось.
Нет, не показалось, полицейский и есть. Хочу кивнуть ему, как знакомому, он делает мне неприметный знак – не узнавай меня, не узнавай.
Ёкает сердце. Значит, всё-таки разберется, как обещал.
Может быть.
Тэ подходит к посетителю, вежливо спрашивает, чего изволите, парень за столом изучает меню, а чего у вас тут повкуснее, а с икрой есть…
Слежу.
Черная дыра осторожно тянет на себя лучик света из человеческой головы. Еле сдерживаюсь, чтобы не крикнуть, берегись, или что-нибудь в этом роде.
Не кричу. Жду, что будет дальше.
Парень за столиком делает вид, что изучает меню, нет-нет да и подносит руку к виску, – я вижу, что он чувствует черную дыру рядом с собой, первый раз вижу, чтобы люди чувствовали.
Чернота пытается намотать на себя свет, свет наматывается медленно, нехотя, не сразу понимаю, что парень сопротивляется, и это я тоже первый раз вижу, чтобы человек сопротивлялся.
Тэ или как его там вежливо улыбается, работа у него такая улыбаться и подавать блины. Но уже вижу в его лице какое-то напряжение, зубы сжимаются, и что-то подсказывает мне, что тут сколько не сжимай зубы, свет из человека не вытянешь.
Тэ спешит на кухню за заказом, перевожу дух – отстал от посетителя, отстал. Как бы не так, а вот и нет, тянется, тянется невидимая связь, тянет звезду черная дыра.
Парень начинает проигрывать.
Шаг за шагом теряет свой свет, смотрит на меня, будто извиняется, ну а я-то что могу поделать, силён он, силён…
Черная дыра наматывает на себя свет, и…
…отпускает.
Не верю себе. Не понимаю.
Отпускает.
Торжествующе смотрю на парня, наша взяла. Парень качает головой, нет, не взяла, тут другое что-то…
– Тут другое что-то… Отпустил он меня… черт его пойми, чего он меня отпустил…
– Не понравились вы ему?
– Да нет… Тут другое что-то…
– Что другое?
– Черт его пойми…
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Это вальс.
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Это звезды вращаются вокруг своих осей.
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Танцующие пары в полумраке.
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Сияющая звезда приближается к черному карлику, не замечает, как её огненный шлейф наматывается на черный шарик, сильнее, сильнее…
Спрашиваю Тэ.
Откровенно.
Вот так.
В лоб.
– А вы звезды видите?
– Так небо всё в тучах, какие звёзды…
– Да нет. Эти… в головах.
– Это… это вы о чём?
Смотрю на него. По глазам его вижу, понимает, всё понимает, только вид делает…
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Танцующие пары в полумраке.
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Сияющая звезда приближается к черному карлику, не замечает, как её огненный шлейф наматывается на черный шарик, сильнее, сильнее…
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Парочки танцуют, совсем еще юные, отмечают выпускной какого-то там класса, девчонки с мальчишками кружатся в танце, —
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Проносятся в танце мимо меня, не замечают, как сияние в их головах наматывается на меня…
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Отступаю в тень – дело уже сделано, теперь сияние никуда от меня не уйдет.
Шагаю к Тэ.
– Прекрати.
– А?
– Немедленно… прекрати.
– Чего прекрати, я блины эти не притащу, они меня самого вместо блинов сожрут.
– Да нет. Ты знаешь, я про что говорю.
– Не… не понимаю.
– Чего не понимаю, прекрати сейчас же, или я тебя руками своими задушу…
Отскакивает.
– Ты… ты чего, с ума сошел?
Понимаю, что ничего от него не добьюсь. От слова совсем. Тэ или как его там не замечает моих взглядов, направляется к столику, где сидят четыре девчонки, лениво наматывает свет с девчоночьих голов, раз, два, три…
Замирает возле четвертой.
Прикасается к ней, будто пробует свет на вкус.
Отступает.
Девчушка что-то рассказывает Тэ, а у бабушки блины с мёдом, а тут, у вас, с шоколадом, а я ванильные люблю…
Тэ вежливо кивает.
Улыбается.
Отступает назад.
Подкарауливаю Тэ в коридоре, спрашиваю:
– А четвертая тебе чем не понравилась?
– Ты про что?
– Да про то… сам знаешь… про девчонку ту…
– Чего про девчонку, нормальная девчонка, классная…
Понимаю, что ничего от него не добьюсь.
Совсем.
Прохожу мимо зеркала, что-то настораживает меня, что-то не то, чего-то не хватает…
А.
Ну да.
Только сейчас понимаю, что он забрал свет и у меня.
Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
